Понимающая Cчастье. Калерия Врайтер. Suivre l’histoire

Руки. Да, точно руки. Сто процентов руки.

– Очень странные первые мысли. Таких ещё не слышал, – сказало какое-то красное облачко, которого невозможно было разглядеть – очень сильно выедало глаза.

– Отвали, – не сдержалась я. Хоть от этого хамства не стало ни капельки лучше, я не собиралась забирать свои слова назад.

– Кто ты? Откуда пожаловала? – я подвела глаза всего на секунду, но за это время можно было увидеть маленькие глаза, отсутствие рта (хотя на самом деле он был, но появлялся лишь тогда, когда само существо говорило) и узкую, высокоподнятую бровь. Другая же стояла в обычном положении.

– Я Елизавета, с Киева. А ты умеешь читать мысли, да? – если этот тип будет шляться за мной всегда, то от него точно ничего не скроешь.

– Очень приятно. Да, ты правильно поняла. Я тут местный. Знаю все районы и принимаю новеньких. Короче, тусую тут. Я Сквирдж. Сквирдж Хаттсом, – он протянул мне свою появившуюся руку. Хотя он был чем-то типа дымка, на удивление, его рука была твёрдая и гладкая. – Кстати, я не помню в списках Елизавету. Когда ты бронировала номерок?

– Какой номерок? Ничего я не бронировала! Просто упала с балкона, решив, что жизнь – боль, и очутилась тут, – всё также этот мир расплывался в моих глазах, но боль уже была не настолько нестерпной. – Да, кстати, мне тоже очень приятно познакомиться.

– Странно. Ну, что б ты знала – ты попала в элитное место, и некоторым приходится вложить немало кровушки, чтобы попасть сюда, – глаза Сквирджа засияли, услышав меня. Так ему, к слову, очень шло, и было даже немного миленько. – Ой, у тебя выедает глаза?! Подожди, тебе обязательно надо помочь! – тогда у него в руках появилась какая-то непонятная коробочка, похожая на ту, в которой когда-то лежали мамины линзы. – Вот! Это специальные линзы, защищающие от воздействия Эл-Ада (так мы называем наш мегаполис). Только не насовсем! Вскоре твои глаза привыкнут к этой красной тьме, и линзы можно будет снять.

– Спасибо тебе большое, но я не умею одевать линзы. Увы, или же, слава Богу, но за мои тринадцать с лишним лет я не успела испортить себе зрение, – первый и последний раз, когда мне приходилось одевать эти чёртовы «наглазники» – это в 12 лет, когда на фотосессию нужны были девочки с карими глазами, а у меня они всю жизнь были ярко-голубыми. Тогда за мной очень долго бегала мама, так как фото отправлялись в какой-то журнал мод и моя мама ни за чтобы ни пропустила это «важное дело».

– Так перед тобой стоит настоящий профи в этом деле! Сюда в день приходят человек по 20 минимум. Хотя больше половины – старички, которым и так уже по барабану, что тут происходит и что их глаза через некоторое время просто выест воздух. Им самое главное – сесть в кресло и доживать остальные миллиарды лет тут, а если надоест, – то они могут встать с затёкшими ногами и подойти к холодильнику. Поесть ещё около миллиона лет и так далее… – мне очень нравилась манера общения Сквирджа. Голос вроде бы и мягкий, но низкий тембр, и все истории рассказывает так, будто бы это было не миллиард лет назад, а всего лишь вчера. – Ой, так, о чем там я? Да, точно. Остальные 40% людей – от года до лет сорока пяти – каждый день посещают Эл-Ад, и каждому я одеваю по паре линз. Что же, тебе сегодня, видимо, повезло во всём: и сюда бесплатно попала, и у меня сейчас всё с собой! Так, ложись!

Передо мной появилась кровать, какую обычно ставят в наших больницах. Я, по просьбе нового друга легла, вроде бы хорошо устроилась и зажмурила глаза. Очень сильно болело.

В руках Сквирджа также, откуда ни возьмись, возникли перчатки и ещё пара инструментов. У дымка было такое спокойное лицо, что, казалось, телепортация вещей для него была обычным делом как для нас, допустим, сходить в туалет или же не сделать домашнее задание с математики.

– И так, открывай глаза. Сейчас будет немного больно. И да, не делай резких движений, – спустя несколько минут, надев перчатки, начал Сквирдж. В его руках были щипчики с одной крепко-зажатой линзой. Хоть я не сильно боялась и, естественно, понимала, что это для моего же блага, всё равно было немного стремновато.

Спустя несколько попыток у нас удалось.

Я очень сильно благодарила дымка за помощь и за то, что он буквально меня спас. Глаза реально перестали болеть почти сразу.

Когда я подняла голову, я буквально увидела чудо: весь красный туман рассеялся, и передо мной оказались красивые домики-отели. Естественно, воздух был не прозрачным, как в реальном мире, а красноватым, да ещё и линзы немного замутняли. Но это совсем не мешало.

Знаете, на самом деле я представляла Загробный мир совсем другим: дороги из костей, пытки, зомби, училка с математики, которая орёт беспрерывно, что мы самый худший и тупой класс за всю историю её преподавания. Но нет. Здесь всё очень красиво. Садики и домики, пожилые люди выходят, чтобы пообщаться и рассказать новости за последние тысячу лет. Только небо красное.

Также я наконец-то смогла рассмотреть Сквирджа. Он реально был как красное облачко и немного терялся на фоне неба, только белые глаза ярко светились. Руки у него – то появлялись, то исчезали – так он смешил людей. Ростом примерно в половину меня, как мой младший брат Влад. Летает себе, кружится. И не подумаешь, что ему уже за миллиард.

Спустя примерно полчаса он первым начал разговор:

– Что же, думаю, ты уже осмотрелась и привыкла к этому красному воздуху. Так как прошло больше часа, тебе уже пора посмотреть на свой номер – последний незабронированный, не люкс конечно, простите. Стандарт, – тут у него появились усы, и он стал похожим на работника какого-то пятизвёздочного отеля, который разносит вещи по номерам. Я не сдержала смех. Он же был очень спокойным. – Ваши вещи, мадам?

– Но у меня нет вещей! – усы Сквирджа сразу же исчезли, – разве можно брать с собой вещи?

– Ну конечно! Что же, Елизавета, мне придется отойти от должности ноши вещей и без каких-либо нагрузок пройти с тобой к отелю.

За всю дорогу я так и не поняла, каким способом можно перемещать вещи сюда. Но, если честно, я бы с удовольствием перетащила сюда свой планшет и любимую пижаму «кигуруми».

Вдруг дымок остановился возле огромного отеля «Де-смерть». Там было этажей 200, а то и больше. А в ширину он был как штук 20 самых длинных Киевских зданий. На вывеске с названием также были нарисованы пять звёзд. Даже тут есть такое!

Проведя меня до номера, который, к слову, находился на 156 этаже, он сказал:

– Устраивайся поудобнее, здесь всё есть. Еда в холодильнике. Бесконечная, кстати, только не пожирней. Ты и так красивая, – у него появился румянец на щеках. – Если захочешь меня позвать – просто позови по имени. «Сквирдж, иди сюда!» или что-то типа такого. Только, пожалуйста, не зови меня в душе. Горячая вода – слева, холодная справа. Разберёшься, короче, не маленькая.

– Пока! – сказала я. Мне очень хотелось спать.

– До завтра.

Уходя, друг послал мне воздушный поцелуй. На удивление, было очень приятно.

Я вбежала в номер, и сначала хотела остаться в той же одежде. Но в шкафу лежало куча сменных вещей, поэтому я достала первую попавшуюся футболку и шорты, сделала себе попкорн, (который, к слову, сразу после извлечения из пакета, снова появился там в дублированном виде) и включила телевизор.

По каналу такой же дымок, как и Сквирдж, только черный, что-то рассказывал. То ли это были новости, то ли какой-то Загробный спорт, то ли ещё что-то. Я не слушала.

Не успев съесть и половины тарелки попкорна, я быстро заснула…