oberto Roberto de Morua

Случайное письмо - самая неслучайная вещь на свете.


Cuento Todo público.

#
Cuento corto
0
993 VISITAS
Completado
tiempo de lectura
AA Compartir

Письмо

«И все же я буду порою вдыхать аромат увядших цветов минувшего»

Фридрих Шиллер

Из одного пресловутого дня вышел новый день. С раннего утра Альбер с меланхолической восприимчивостью перебирал письма. Уже несколько месяцев его настигал панический ужас и душевная безысходность. В минуту терзаний его также волновало и то, не утратил ли он свое благородство, а то и рассудок. И под вечер, сидя на своем потертом старом кресле, взирая на помутненное небо из пыльного окна, когда казалось, что весь мир начинает противиться ему, он беспрекословно твердил про себя: «Могло быть и хуже». Разумеется, настроение менялось и в определенный период он считал себя человеком утонченным и где-то даже искушенным.

Но более содержательным Альбера могли назвать люди, которые видели его два года назад. О том, какой парнишка эрудированный и образованный знали в то время почти все сверстники. От воспоминаний становилось легче и приятнее. В то время он полагал, что наступит день, когда ему удастся совершить скромное, отмеченное печатью изысканности, деяние, которое с подвергнет других подумать о его индивидуальном бессмертии. Такое состояние оказывало благородное действие на Альбера, делало его жизнерадостным и привлекательным. Правда все, что именуется прошлым, стало для него значить слишком мало и потому он пребывал в аскетическом состоянии, где царили пустые размышления и слабая самоирония.

Сейчас, принимая грузный и задумчивый вид, он рассматривал не без доли внутренней растерянности, которая уже не малое время кружила его, письма, каковые приходили еще с тех былых времен, когда он был мальчишкой. В основном это были обращения, так или иначе касающиеся Альбера косвенно: письма знакомых, хвалящихся своими, как им в то время казалось и, быть может, кажется сейчас - непревзойденными достижениями. Были исключительные письма, в которых томилось великодушие и сострадание со стороны.

Спустя долгое время изнуряющее чтение вымотало Альбера и теперь он расхаживал по пустой комнате. Колеся по темному залу, он подумывал о том, что в жизни для него теперь никогда не будет прежним и что, доколе, никогда не случится.

Между тем, часы пробили без пяти двенадцать. За окном еще виднелись последние силы света. За крышей дома, располагающегося напротив, белым отливом сверкали маленькие пятна в виде звезд. Диск, столь ясный и полный, искоса заглядывал в квартиру Альбера и от того его комната принимала уже не такой удрученный облик.

На деревянном столе из объемных стопок совершенно пустых писем выделялся своей таинственностью только один конверт с этикеткой, на которой была отмечена, по-видимому, подпись и адрес дома.

От удивления он с неистовой силой и с нетерпеливым предвкушением сначала снял этикетку, а затем раскрыл помятый лист, на котором был внесен жирными чернилами текст. Он гласил следующее:

«27 апреля 1934 года.

Если это письмо увидит свет и если это будете Вы, то, знайте, что меня, скорее всего, уже не будет в живых или я зачахну под покровом своей обреченной любви и тупой смиренности. Буду краткой, долгое время я не могла сомкнуть глаз и ужиться с той мыслью, что больше не увижу Вас. Вы, я думаю, не понимаете, о чем я могу говорить с таким сладострастием и упоением и будете правы. Вы.. Вы представить себе не можете: милый мой, родной мой, голубой проблеск на небосводе моей души, чарующий и никогда не покидающий меня сон, настоящая явь и плод моих воображений.. С какой отчужденностью и отрешенностью я пребываю в том естестве, в той страшной, по моим меркам, действительности, где нет Вас. Да, все это пепел моих воспоминаний, не отмеченный след прошлого, моя духовная погибель, тусклый свет в заброшенном помещении и крах мечтаний. Пусть будет так, но я желаю.. Нет. Вернее, я молю, чтобы вы это прочли и пусть ваша жизнь наполнится тем, от чего мой первозданный мир принял верную смерть. Будьте сдержанным, благородным и таите в себе дивный и вместе с тем совершенный мир. Пусть вы погубили сердце одной дуры, но, быть может, сумеете восполнить и наделить теплом целый ряд любвеобильных душ. Подумайте обо мне и сохраните меня в памяти, потому что моя любовь – завещанное рекомендательное письмо, содержащее отчаяние, но наделенное вечностью.

Ваша ранимая душа»

За мгновение Альбер опрокинул лист на пол. С недюжинным порывом он извлек из ящика сигарету и в ту же секунду зажег ее.

Теперь, находясь на том же месте, он не задумывался о своей жизни. Теперь она ему казалась отвратительной, гнусной, преисполненной всяких трат и глупых надежд. В уголке своей груди он едва мог ощутить, как слабо и безвольно бьется его маленькое сердце. Да. Маленькое сердце, которое, по-видимому, разрушило мир человека, растоптало в прах живое существо, сломило женское нутро, смыло глубинную и сокровенную суть.

Однако сулить было не о чем. Все в прошлом, подумал Альбер, и присел на кресло. Только коварное и без того темное прошлое не покидало его квартиру. На миг Альберу показалось, что это пережитое, некогда исчерпавшее себя на линии времени, фигурирует везде: в клубе дыма, на массивном листе и даже там, за окном, где напротив искрился дом от неутихающего света жилых квартир. Также он незаметно для себя понял, что на его щеках выступили слезы. Параллельно началось молчание. Гробовое, тягостное и вместе с этим многозначительное молчание. Что толку, когда ты при любых обстоятельствах терпишь конец? Тем паче, для него это уже было не важно. Невозможно удержать лавину, катящуюся с гор.

Он украдкой посмотрел на часы. Из соседней квартиры донеслась мелодия. Симфония Моцарта через некоторое время расплылась в квартире Альбера и потому ему стало еще несчастнее и тяжелее. Он, словно пришибленный к собственной стене, долгое время сохранял на мокром и бледном лице оцепенение. Потом наступило утро и дома его больше не было.

26 de Octubre de 2022 a las 16:02 0 Reporte Insertar Seguir historia
1
Fin

Conoce al autor

Comenta algo

Publica!
No hay comentarios aún. ¡Conviértete en el primero en decir algo!
~